Пусть где-то два брата - боец и певец - вырастят осиротевших сыновей собственного врага.
Пусть где-то состав уносит в сияние множество красных роз и тело мертвого паяца, а на городскую площадь выходят десять тысяч таких же, только живых, шутов - безликих и смеющихся.
Пусть где-то на склонах обитаемых холмов яростно цветут оранжевые настурции, а низкорослый огородник тащит здоровенную, в половину собственного роста, тыкву.
Пусть где-то вершит изощренную месть бывший моряк и ненастоящий граф, преданный всеми.
Пусть где-то встретятся итальянский священник и человек со шрамом - и лучше не узнают друг друга.
Пусть где-то обессилевшего льва, опьяненного прекрасными и смертоносными маками, спасут крошечные зверушки в серых шкурках.
Пусть где-то темнокожий робин гуд с дробовиком на ремне поймает свою пулю, потому что зло, даже благородное, должно платить за собственный выбор.
Пусть где-то черная пантера с голосом сладким и тягучим, как мед, играет с опавшими листьями и улыбается человеческому ребенку.
Пусть где-то по выжженным солнцем пустошам перевернутого материка пылит автобус омерзительной расцветки с тремя бесконечно правильными фриками на борту.
Пусть где-то у гончего пса будет право заговорить чаще, чем трижды за жизнь.
Пусть где-то освободившийся от постоянного контроля агент системы наконец-то станет совсем свободным - ну прямо как живой человек.
Пусть где-то прощаются навсегда, больше, чем на вечность, бессмертный отец и смертная дочь, скрытые от посторонних глаз зелеными холмами.
И пусть где-то, бесконечно далеко во времени и пространстве, великий предатель сможет вернуться из пустоты, сможет быть прощенным и простить - и пусть даже мир сгорит в огне ради этого.
Пусть где-то состав уносит в сияние множество красных роз и тело мертвого паяца, а на городскую площадь выходят десять тысяч таких же, только живых, шутов - безликих и смеющихся.
Пусть где-то на склонах обитаемых холмов яростно цветут оранжевые настурции, а низкорослый огородник тащит здоровенную, в половину собственного роста, тыкву.
Пусть где-то вершит изощренную месть бывший моряк и ненастоящий граф, преданный всеми.
Пусть где-то встретятся итальянский священник и человек со шрамом - и лучше не узнают друг друга.
Пусть где-то обессилевшего льва, опьяненного прекрасными и смертоносными маками, спасут крошечные зверушки в серых шкурках.
Пусть где-то темнокожий робин гуд с дробовиком на ремне поймает свою пулю, потому что зло, даже благородное, должно платить за собственный выбор.
Пусть где-то черная пантера с голосом сладким и тягучим, как мед, играет с опавшими листьями и улыбается человеческому ребенку.
Пусть где-то по выжженным солнцем пустошам перевернутого материка пылит автобус омерзительной расцветки с тремя бесконечно правильными фриками на борту.
Пусть где-то у гончего пса будет право заговорить чаще, чем трижды за жизнь.
Пусть где-то освободившийся от постоянного контроля агент системы наконец-то станет совсем свободным - ну прямо как живой человек.
Пусть где-то прощаются навсегда, больше, чем на вечность, бессмертный отец и смертная дочь, скрытые от посторонних глаз зелеными холмами.
И пусть где-то, бесконечно далеко во времени и пространстве, великий предатель сможет вернуться из пустоты, сможет быть прощенным и простить - и пусть даже мир сгорит в огне ради этого.
Вот подпишусь!
А подскажите, откуда первое, последнее и про пса?
А пусть. Может ,история бы пошла как-то иначе... хотя вряд ли хорошо кончилась.
Может ,история бы пошла как-то иначе... хотя вряд ли хорошо кончилась.
а у таких людей хорошо и не бывает, увы) ни в каком из вариантов.
Ravaa-Doberman, не за что